Это – Тана Френч. Она ирландка и автор крутых детективов, одна из “ирландской волны”, вернувшая меня к процедуралам после долгого перерыва. Начнем с того, что она круто выглядит, – эта суровая челюсть, скулы и взгляд, да и рыжая к тому же. Хотя всем плевать, как она выглядит, когда она так пишет.
Главное заключается в том, что я просто не могу оторваться от ее книг. Я читаю, пока не закончу. В романах Френч может быть сомнительна интрига, но вот людей она считывает превосходно. Особенно интересно то, как точно она видит связи между людьми – эту неожиданно возникающую неопределяемую дружбу, которая сразу создает особенный, отделенный от остальных мир со своими мифами, правилами, фразами, законами. В каждом из романов цикла она отдает голос другому герою, который прежде мог находиться на периферии, и позволяет взглянуть на происходящее немного иначе. Но людские слабости, связи, притяжение, одержимости она схватывает на щелчок пальцев, поистине мастерски.
Тема разложения дружбы такой “коммуны” или ее трансформации со временем, когда то, что хочется сделать вечным, вдруг начинает разрушаться, у Френч получается блестяще. В “Мертвых” она проделывает это с группой людей, в “Лесной чаще” она показывает предательство дружбы после секса, едкий яд стереотипов. Сделано там это восхитительно и устрашающе. В “Рассветной бухте” же это “дружба” человека с самим собой, предельная самоуверенность, которая заставляет раз за разом ошибаться в расследовании. Но “Рассветная бухта” – это отдельный разговор, она в каком-то роде совершенна.
Я начала со второго романа цикла, “Мертвые возвращаются”, где она берет сразу две темы, которые меня всерьез задевают. Эти темы – постепенное разрушение герметичной, сильной дружбы внутри замкнутой группы (3-5 человек) и возможность внезапно стать кем-то совершенно другим, избавиться от старой личности. Обе темы раскрываются на все сто, хотя завязка романа смехотворна и раздражающа – она предполагает, что могут существовать два человека, не являющиеся близнецами, один из которых может с легкостью подменить другого в спаянной компании. Как бы то ни было, я приняла это за фантастическое допущение, необходимое, чтобы провести читателя через разломы.
Итак, произошло убийство девушки Лекси, прошлое которой скрыто пеленой. Зацепки отсутствуют. Есть детектив отдела под прикрытием Кэсси Мэддокс, привыкшая изображать других людей и по странному капиризу судьбы как две капли воды похожая на жертву. И есть группа высокомерных и отделенных от других студентов, живущих в старом особняке на отшибе, целый замкнутый организм, неотделимой частью которого была погибшая девушка. Чтобы разузнать, кто ее убил, детектив представляется убитой, периодически ссылаясь на потерю памяти от шока после ранения и нападения, и живет в доме подозреваемых. Предварительно она изучает видеозаписи, вещи убитой, ее повадки, походку, их внутренние шутки, попавшие на домашние видео, – и постепенно становится Лекси. Или ей так хочется думать.
Сначала все живущие в доме, все эти смешные пижоны, красавцы и эрудиты, испытывающие привязанность к плохо отремонтированному особняку с заросшим садом, кажутся Кэсси чужаками, она не забывает о миссии. Но очень скоро Мэддокс поддается их обаянию, она преодолевает барьер подозрений – и встраивается в покореженный механизм, занимая место умершей девушки. И ощущения от этого опьяняют. А затем постепенно рассказ подходит к вопросу выбора, кто более реален, – детектив Мэддокс, которая не слишком интересна самой детективу Мэддокс, или Лекси, у которой много друзей и есть дом.
Вопрос тут, правда, в другом – почему она должна оставаться детективом, если хочет (и фактически может) быть Лекси? Что вообще заставляет нас быть кем-то одним? Этот перелом Френч выводит как-то совершенно неожиданно. Похоже, она отлично понимает – как это, когда хочешь, чтобы все оставалось в пространстве “до выбора”, в центре завораживающего баланса личностей, который нельзя никуда смещать, иначе неизбежны катастрофы. Только вот баланс уже смещен. Студентики скрывают тайну, которая разъедает сообщество. И Кэсси находится на палубе тонущего корабля, ловит последние деньки. Ей остается только любоваться разложением. Даже если бы она решила иначе, она не могла бы остаться здесь.
В итоге порывы неистового желания сохранить то, что сохранить уже нельзя, возносят средний роман с возмутительным допущением на новую высоту. Нельзя быть одновременно детективом и Лекси. Нельзя сохранить ненавидимый местными дом за счет заключенного идеалистического пакта. Нельзя остановить время, оно идет, изменяет то, что хочется сохранить неизменным, а иначе все просто протухает.
“Мертвые возвращаются” (в оригинале это более четкое и менее палповое Likeness) очень интригующе движутся от плохонькой завязки через чуть буксующее развитие – прямо в пекло, прямо в песни муз, прямо в дуло револьвера. Также Френч затрагивает проблему сохранения личности. Большинство людей привязаны к своему прошлому, они воспринимают себя как некую сумму провалов и достижений. На деле же человек представляет собой набор дискретных срезов, которые плохо связаны между собой. За связность истории отвечает наше “нарративное” полушарие, трактующее происходящее с нами как последовательную историю. Во многом шок людей от разных не вписывающихся в последовательное развитие истории событий связан с тем, что им требуется время на создание новой истории, переосмысление (и подгонку) прошлого в свете произошедшего. “Как я мог это сделать? Почему я так поступил? Как со мной могли так поступить”, вот это все. На каждый из этих вопросов нужно придумать оправдание, а это занимает время.
Но существуют люди, которым смена личностей нравится. Их немного, но для них личности – всего лишь роли, некие сказочки, которые легко менять. прошлое для них растворяется и перестает иметь значение, выносятся только выводы. Они не склонны ностальгировать и несентиментальны. Большинство общественных шаблонов говорит нам “как ты ни назовись, ты останешься собой”, другие шаблоны говорят “дерзай – и превзойдешь себя, станешь другим”. Противоречиво, не так ли? На деле люди очень часто не способны понять свои прошлые решения, т.к. их ход мыслей уже кардинально изменился. Их прошлая и нынешняя версия подрались бы между собой. Это происходит с обыкновенными людьми, что уж говорить про тех, кто более изменчив и менее подвержен магии прошлых достижений / проебов. Выбрать новую личность не так сложно. Френч завораживающе ставит этот вопрос. Прекрасный писатель.
