Томас Харрис и Ганнибал

Обложка к “Красному дракону” Харриса

В связи с просмотром сериала “Ганнибал” прочитала трилогию Харриса. Сериал – черное фэнтези про исследователя-телепата в духе “Детектива кошмаров” Цукамото. Темный город населен каннибалами, маньяками, монстрами. Если в книге агенту ФБР Уиллу Грэму с лихвой хватает одного серийного убийцы, чтобы начать сходить с ума в связи с высоким накалом безумия и сильной чувствительностью, то сериал в каждой серии знакомит с очередным маргинальным убийцей-творцом. Здесь выращивают грибы из людей, накалывают девушек на оленьи рога, делают крылья из кожи с лопаток и т.д., а на фоне происходящего психолог Ганнибал Лектер накрывает на стол и невозмутимо задает вопросы “Как вы себя чувствуете?”, подвигая тарелку с человеческой печенкой очередному пациенту. В последней серии старик соорудил на берегу пятиметровый тотем из 15 трупов. Грэм ходит во сне и видит психоделического оленя-проводника, зритель погружается в его галлюцинации. Эта подчеркнутая неестественность привлекательна.

Первый роман Харриса, “Красный дракон”, показывает Уилла Грэма совершенно иначе, чем в сериале, где упражнения в черном постмодернизме достигают апогея. Грэм не телепат, не волшебник и не аутист. Он совершенно обычный человек за исключением сильно развитого воображения. Чтобы понять убийцу, ему нужно долго находиться на месте преступления, изучать улики, перетасовывая их снова и снова, пока все это не впечатается в память и не начнет приносить плоды. И вот тогда ему становится по-настоящему худо. Ему снятся кошмары, с которыми он пытается бороться. Его психика расшатывается. Особенно впечатляют моменты, где Харрис методично описывает способы борьбы Грэма с собственной разбалансировкой. Многие люди переживают стресс, вынуждены бороться со страхом, чтобы их не засмеяли, или ходить на работу, когда каждый человек вдруг кажется злобным и хочется скрыться. У каждого есть свой способ заставлять себя делать то, что не хочется. Он есть и у Уилла – это переключение сознания на другие воспоминания, эдакие способы борьбы с панической атакой. Уилл – это достоверность, тогда как Красный Дракон – ее отсутствие. Интересно, базировался ли Харрис на каких-то реальных происшествиях. Я думаю, вряд ли. Или же он богато надстроил имевшийся материал.

“Красный дракон и жена, облеченная в солнце” Блейк

Маньяк, ради которого Уилла Грэма оторвали от семьи, – фанат репродукции “Красный дракон и жена, облеченная в солнце” Блейка. Желая отвергнуть собственное уродство и переродиться, он смотрит как мускулистый торс демона возносится над поверженной женщиной – и воображает себя великим. Татуировка покрывает накачанное тело. Однако душевная травма делает “дракона” невероятно жалким. Он силен, но все равно убог и зациклен на воцарении на земле и т.д. Одновременно он фанат и жертва своей собственной бабушки, которая вытащила мальчика с заячьей губой и изуродованным лицом из детдома и подпихивала отказавшейся от ребенка матери в качестве личной мести. Думаю, именно в совершенно жалком маньяке с фрагментарными фобиями, замешанными на отсылках, и кроется первичный успех Ганнибала. Там, где “дракон” представляет собой типичную жертву травмы, Ганнибал сидит в тюрьме и контролирует всех, кто к нему приходит. Он доминирует и поражает тем, чего и в помине нет в маньяке, – своим спокойствием. Ты совершенно забываешь Дракона, но не забываешь Ганнибала. Однако нужно отдать должное сцене откусывания губ Драконом у репортера-лжеца – кажется, в ушах стоит короткий звук, который издает откусываемое мясо.

Уилл Грэм не выдерживает напряжения. Он ломается. Ему на замену в следующем романе приходит Клэрис Старлинг, которая не страдает проблемами с воображением, и потому побеждает.

Обложка к “Молчанию ягнят” Харриса

“Молчание ягнят” не зря самый успешный роман (и экранизация) серии. Он отлично написан и имеет четкую сюжетную канву, кроме того маньяк, которого нужно поймать, обладает гораздо большей четкостью, чем созданный из лоскутов Красный Дракон. Главной героиней становится стажер Клэрис Старлинг. Она отменно стреляет, не умеет лизать задницы и обладает дополнительными профессиональными навыками. Старлинг похожа на Дану Скалли с той разницей, что профессионализм Скалли никто не оспаривает, а Старлинг приходится сталкиваться с ненавистью мужчин-коллег и решать эту проблему.

Харрис снова пользуется приемом демонстрации того, как герой заставляет себя преодолевать психологические препятствия. Внутренний монолог Старлинг делает ее гораздо понятнее, но ничуть не принижает целеустремленность. В отличие от Грэма она не погружается в недра зла, ей нет необходимости спать в постели убитых, она просто напористо исследует каждую зацепку. Старлинг, может, и “отмытая деревенщина”, как охарактеризовал ее Ганнибал, но трудолюбивая и въедливая деревенщина, вроде беременной полицейской из “Фарго”. Ее характер объемен и понятен, а в дополнение Харрис дает флэшбек в прошлое, где становится ясно, что у Клэрис обостренное чувство справедливости. Она может принять смерть, но не может принять неоправданные мучения. Тут нет сложной рефлексии, это безусловная реакция. Это было бы трогательно, если бы она не являлась настолько сильной. Грэм вызывает сочувствие, тогда как Клэрис – симпатию. Ты имеешь возможность видеть ее проблемы, реакцию – и преодоление.

Второй удачный момент – стержень романа. “Молчание ягнят” первоначально строится на принципе дуэли, в которой участвует Клэрис и Ганнибал. Клэрис отправляется в психологическую лечебницу, чтобы попробовать дать Ганнибалу тесты, но вместо этого он предлагает ей “подарок”, способный продвинуть дело терроризирующего округу маньяка. Ганнибал врет, чтобы запутывать следствие или поиграть, но в оценке людей он патологически, жестоко честен. К честности привыкла и Старлинг, это именно из-за нее никто не продвигает женщину по службе кроме отходящего в прошлое Кроуфорда. В итоге, давая ей нелицеприятную характеристику, Ганнибал ее не отталкивает. Собственно, эта честность, которая в современном мире сродни патологии, и делает сцепку между ними возможной. Клэрис честна, красива и уперта, хоть и простовата, а Ганнибал изнемогает от скуки в камере. Он спрашивает ее, что шипел похотливый псих в другой камере, но Клэрис даже не думает смущаться или врать, она цитирует фразу, как есть, хотя сказанное ей неприятно. Взаимоотношения “красавицы” и “чудовища” сразу выносят “Молчание ягнят” на новый уровень, ведь по сути Ганнибал задает Клэрис вектор развития, словно отсутствующий отец. Маньяк-каннибал как фигура отца – представьте, насколько одинока женщина в ФБР, хаха. Их психологическое противостояние, сменяющееся живым интересом алчной до дела Клэрис, сильно привлекает внимание читателя. Она (как и ты) начинает ощущать себя избранной, и верит тому, что Ганнибал говорит ей, а не тому, что он обещает прессе или ФБР. Это в свою очередь скрепляет странную связь.

Любопытно, что беседы Клэрис и Ганнибала занимают не так много пространства романа. Но концентрируется напряжение именно в них. Вряд ли Клэрис всерьез рада, что Ганнибал довел мастурбирующего на нее психа до убийства, но в глубине души она понимает, что больше из этой камеры ничего не брызнет, когда она будет проходить мимо.

Третий момент – это выбор маньяка. Человек, желающий сшить костюм девушки из девушек, – это монолитный персонаж, человек-обманщик, пытающийся заимствовать чужую особость, чтобы стать заурядным, и маскирующий разочарованием садизм. Пока Клэрис играет с Ганнибалом, он свежует свои жертвы и напевает за швейной машинкой. Он деперсонализирует жертв, сводя их до уровня носителей нужных для шитья материалов, совершенно отключаясь от криков или мольбы. И впрямь – не будешь же ты всерьез воспринимать крики куска материи. Здесь, правда, непонятно, зачем он засовывает жертвам в горло куколок бабочки как символ перерождения, ведь такое внимание к материи не подходит нарисованному образу, но зато носящиеся по квартире “мертвые головы” смотрятся кинематографично.

Очень удачно построенный развлекательный текст.

Обложка к “Ганнибалу” Харриса

В связи с этим третий роман, “Ганнибал”, выступает разочарованием. Харрис написал ее спустя восемь лет после экранизации “Молчания ягнят”. Легче всего предположить, что Харрису нужны были деньги. Плюс “Ганнибала” в том, что он безысходный. Одиночество Старлинг никуда не делось, оно усугубилось наличием высокопоставленного врага, вступающего в союз с преступниками, поэтому бежавший Ганнибал со своими издевательскими письмами становится практически другом. Минус “Ганнибала” в том, что он очень трэшовый. Даже так – он невероятно, дико трэшовый. Создается ощущение, что Харрис попросту сбрендил. Прикованный к постели, изуродованный Ганнибалом педофил, пьющий мартини со слезами доведенных им до плача маленьких детей (sic!), чья длинная черная коса вьется, словно плеть, собирается поймать гуляющего на свободе Ганнибала и заживо скормить его гигантским свиньям. Проводником его воли является накачанная лесбиянка, желающая завести наследников с помощью спермы паралитика. Cool story, bro. Но если описанного для читателя недостаточно, ему предлагается поистине чудовищная концовка – Клэрис Старлинг, из-за врожденного чувства справедливости спешащая спасти Ганнибала от поедания свиньями (потому что никто не должен страдать, даже он), затем становится его подругой и ест вместе с Ганнибалом мозг еще живого злодея из ФБР. Концовка стократ более чудовищная и неправдоподобная, чем все остальное. Как может Клэрис, не способная знать о мучениях кого-либо, есть чужие мозги? Есть там и воспоминания про сестру Ганнибала, Мишу. Вот к чему приводит прослушивание оперы и заигрывание с марками вин – ты становишься каннибалом.

Мне кажется, что Харрису нужно было сохранить одного героя, избавившись от другого, поэтому он пожертвовал Старлинг, заложив возможности описывать прошлое Ганнибала. Это жертвоприношение оформлено очень неряшливо и недостоверно. Эту фальшь исправил в экранизации Ридли Скотт, добавивший позитива. У него “Ганнибал” – это любовная история, где Кларисса сдает Ганнибала копам, не в силах есть мозги, а он, скованный наручниками, отрубает руку не ей, а себе. Забавно, что идя на поводу у выдуманной куртуазности Ганнибала, в полном соответствии со схемой высокопарного любовного романа, фильм Ридли Скотта не оставляет такого удручающего впечатления, как книга, хотя и он весьма плох.

Поразительно, что Ганнибал сумел стать культурным героем. Убийца-каннибал, обладающий высоким интеллектуальным уровнем, не одного человека заставил интересоваться серийными убийцами. Однако знакомство с описаниями реальных преступников сильно разочаровывает: это чаще всего сумасшедшие с низким уровнем интеллекта, зацикленные на комплексах, сексуальной неудовлетворенности, детских травмах или одномерные фанатики. Свихнувшиеся на базе сексуальности люди скучны. Ценителей оперы среди них нет. Образы убийц-интеллектуалов – порождение современности, они продиктованы правилами создания героя, когда ты обязан сделать кого-то с запоминающимся набором характеристик.